Зевран рванул поводья так резко, что чалый мерин поднялся на дыбы, пронзительно заржав, а Огрен, сидевший за спиной эльфа, едва не скатился на землю. Бежавший рядом с лошадью мабари остановился и зарычал. Гном хотел спросить, что же случилось, но Ворон уже соскочил с коня. Огрен посмотрел вперед и увидел у дороги гнедую лошадь с белой проточиной на морде и белым передним копытом. Около коня, скрытый его боком, стоял человек. Видимо, он что-то искал в седельной сумке, а заметив подъехавших всадников, уставился на них поверх конской спины. На его лице удивление сменилось неподдельным страхом, когда Зевран положил ладони на рукояти меча и кинжала.
Огрен не понял, что так разозлило антиванца.
А Зевран смотрел только на гнедую кобылу. Лошадь Милен. Как она оказалась у этого человека?
Эльф не заметил, как обнажил оружие. Коротко свистнув в ножнах, клинки оказались в его руках. А ноги уже несли его вперед.
Человек вскрикнул, бросился бежать. Поздно. Ворон настиг его сумасшедшим прыжком, припечатал к земле.
Мужчина с ужасом смотрел в золотые глаза эльфа, ощущая, как царапает кожу холодная сталь его кинжала.
– Кто ты? – чуть слышно выдавил человек.
– Ты! Откуда у тебя эта лошадь?! Отвечай.
Кинжал впился в кожу сильнее, потекла кровь.
– Она моя.
– Лжешь!
Человек с трудом сглотнул.
– Я купил ее! Купил три дня назад у ворот Орзамара!
– Купил? – в глазах эльфа что-то изменилось. – У кого?
– У гнома. Он сказал, что раньше она принадлежала Серому Стражу. Больше я ничего не знаю!
Зевран медленно отошел от человека, пряча в ножны оружие.
Мужчина опрометью бросился к лошади, оказавшись в седле, он крикнул, пнул гнедую в бока. Лошадь, звеня подковами, помчалась прочь.
*****
Гномы расступились перед ней. Они уважали Серых Стражей за отвагу и воинские умения, за то, что Стражи, как и они сами осмеливаются биться с порождениями тьмы там, в пещерах и коридорах Глубинных Троп, в старых заброшенных тейгах, за то, что Стражи умирали в бою, а не в постели.
Девушка прошла мимо стоявших на страже около ворот гномов, поправила ремни портупеи, крепившие за спиной парные ножны. Створки ворот захлопнулись за ее спиной.
Вперед тянулся длинный коридор, уходящий вглубь горы на многие мили. Впереди начинались Глубинные Тропы.
Оин сказал ей, что его отец и мать, вероятнее всего, пошли на север. Милен шла очень осторожно. Ей так и не удалось в полной мере овладеть искусством убийцы, которому пытался обучить ее Зевран, но во многом она преуспела. Во всяком случае, ее шаги были совершено бесшумны. Как и все эльфы, Милен очень хорошо видела в темноте, поэтому она не стала зажигать факел, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания.
Когда она собиралась спуститься на Глубинные Тропы, чтобы умереть в бою, она думала, что просто бездумно бросится в бой с толпой порождений тьмы и станет убивать, пока не будет убита сама. Теперь все изменилось. Она должна найти пропавших гномов. Или их останки. А значит, нужно быть очень осторожной.
Коридор впереди оказался завален камнями и землей. Милен осмотрела завал и решила поискать обход. Вскоре она обнаружила тоннель, похожий на нору какого-то зверя. Милен принюхалась. Пахло навозом и шерстью.
«Бронто», – подумала девушка.
Огромный зверь, ростом выше хорошего быка, опустив голову, ринулся на нее с ревом. Девушка проворно отскочила с его дороги, выхватывая мечи. Бронто развернулся, чтобы атаковать ее снова. Милен побежала ему навстречу, бросилась под его брюхо. Острые эльфийские клинки ударили зверя по ногам, перерезая сухожилия. Животное рухнуло на землю, заскребло здоровыми конечностями, пытаясь встать. Милен подскочила к нему. Изогнутый меч полоснул по его горлу. Хлынула кровь.
Милен прислушалась. Вокруг было тихо. Девушка вытерла клинки о шкуру бронто, вложила их в ножны.
Сделав пару шагов, она почувствовала, как закружилась голова. Перед глазами все поплыло, а каменный пол вдруг словно прыгнул вперед.
Девушка пришла в себя от ощущения чего-то холодного на лице. Она лежала на камнях рядом с телом бронто. Милен поднялась на ноги и дрожащей рукой стерла со лба пот.
«Что это со мной?» – встревожено подумала эльфийка.
Она сняла с пояса фляжку с водой, сделала пару глотков. Ощущение было странным. Тошнота подкатила к горлу, желудок скрутило судорогой. Милен согнулась, и ее вырвало.
«Да, что же это?» – девушка отошла подальше от мертвого зверя, тяжело опустилась на землю, пытаясь отдышаться и придти в себя.
Что происходит? Ее отравили? Кто? Как? Ведь она ничего не ела и не пила в Орзамаре, кроме пищи, которую привезла с собой! И зачем кому-то убивать Серого Стража, который сам идет на верную смерть? Глупость.
Милен встряхнула волосами и поднялась. Нужно собраться. Она должна двигаться дальше. Стараясь не обращать внимания на горьковатый привкус во рту, девушка пошла по туннелю.
*****
Странно, но после гибели Архидемона, порождения тьмы не уползли обратно под землю. Нападения на людей продолжались. Твари собирались в отряды и, возглавляемые вожаками и эмиссарами, делали набеги на деревни, сеяли смерть. Ферелден нуждался в помощи, в Серых Стражах.
Алистер прочел очередной рапорт и, бросив свиток на стол, устало провел ладонью по лицу. Народ ждал от короля решительных действий, нужно было что-то предпринимать, но Алистер не знал что. Анора, со всей ее мудростью и умением управлять страной, не могла помочь ему сейчас. Порождения тьмы не были обычным противником, их нельзя одолеть военными маневрами. Сейчас Алистер, как никогда жалел, что рядом нет Милен. Быть может, если бы он не сказал ей тогда таких жестоких слов, все сложилось бы иначе? Может быть, стоило согласиться на предложение Риордана и провести над Логейном обряд Посвящения? Тогда последний удар Архидемону мог бы нанести он.
И Милен была бы жива.
Алистер вспоминал ее, маленькую эльфийку с пушистыми волосами цвета меда, зелеными смеющимися глазами. Вспоминал ее мягкие розовые губы. Гладкую кожу. Ночи, которые они проводили вдвоем в тесной походной палатке.
Алистер любил ее.
Стук в дверь отвлек короля от мрачных мыслей. В кабинет просунулась голова дворецкого.
– Ваше Величество, у Вас просит аудиенции одна молодая особа. Она не назвала себя, но сказала, что это очень важно для Ферелдена.
– Как она выглядит?
– Она скрывает лицо, но я могу сказать, что, судя по голосу, это молодая женщина.
– Проведи ее в малый зал, – ответил Алистер. – Я приму ее.
Дворецкий поклонился и вышел.
Малый зал освещался несколькими свечами. Вошедший Алистер в их неровном дрожащем свете увидел закутанную в дорожный плащ фигуру. Капюшон скрывал лицо незнакомки. Женщина поклонилась, увидев короля, но капюшона не сняла.
– Доброго вечера, Ваше Величество, – сказала она тихо.
Алистеру показался знакомым ее голос.
– Кто вы?
– Не важно, кто я. Важна весть, которую я принесла и помощь, которую могу предложить, – незнакомка говорила медленно и приглушенно.
Почему же голос кажется таким знакомым? Впрочем, не это важно. О чем она говорит?
– Помощь? Какого же рода помощь вы можете мне предложить. В чем?
– Тебе Стражи Серые нужны, я знаю. И мне ведомо, где тот, кто сможет их возглавить. Ты отдаешь в распоряжение Ордена Амарантайн, и это хорошо. Но мало, кто из Стражей нынешних способен совладать с угрозой, которая готова в этот мир ворваться.
– Кто ты? – Алистер шагнул ближе к женщине. – Твой голос кажется мне знакомым.
Маг отбросила на спину капюшон плаща и посмотрела на короля насмешливо и дерзко.
– Ты?!
– Ты ожидал увидеть не меня, – женщина улыбнулась. – И мне не доверяешь ты, я знаю. Но ты подумай сам о том, что я сказала.
– Мне уже известно, что ты ничего не делаешь просто так. Если я соглашусь принять твою помощь, что ты попросишь взамен?
– О, взамен я плату не спрошу большую. Ты дашь мне то, что сам уже имеешь, но о чем не знаешь. Не великая потеря. Так сделаешь, чтоб я владела этим.
Король долго смотрел на женщину, размышляя. Свечи уже почти прогорели, когда он кивнул.
– Хорошо.
– Пообещай мне, что сдержишь свое слово.
– Обещаю.[/cut]

[cut=Глава 7]

В пещере горел костер. Отблески огня плясали на каменных стенах, вспыхивали на клинках мечей и топоров, на пряжках и пластинах брони. Уродливые твари гоготали, говорили между собой на своем рычащем наречии. Над костром что-то готовилось, распространяя вокруг запах жареного мяса, сейчас казавшийся Милен отвратительным.
Она, спрятавшись за камнями, уже какое-то время наблюдала за отрядом порождений тьмы, насчитав среди них четверых генлоков, двух гарлоков, эмиссара и предводителя в рогатом шлеме. В стороне от основного отряда копался в куче мусора огромный огр, он ворчал и чем-то громко чавкал.
Милен думала, как же напасть на них. В который раз она пожалела, что не взяла с собой лук. Сейчас он был просто необходим. Троих, а то и четверых, она успела бы снять до того, как остальные поняли бы, что происходит. Но лука не было. Приходилось рассчитывать только на мечи.
Милен еще раз окинула отряд взглядом, подняла с земли камень и, бросив его в ближайшего гарлока, метнулась назад в темноту туннеля.
Послышалось злобное рычание и топот ног. Милен вжалась в стену, пытаясь слиться с ней, надеясь, что в темноте враги не заметят ее сразу.
Как она и ожидала, гарлок вошел в туннель не один. Пропустив тварей мимо, Милен шагнула вперед. Клинок вынутого из-за голенища сапога кинжала полоснул гарлока по горлу. Тварь булькнула рассеченной трахеей и рухнула к ногам эльфийки. Второй гарлок развернулся, одновременно замахиваясь мечом, но Милен была быстрее. Поднырнув под летящий клинок, она оказалась вплотную к гарлоку. Кинжал метнулся вперед и вверх, с хрустом войдя под подбородок твари.
Милен прислушалась. Пока было тихо. Вероятно, скоро остальные твари решат узнать, куда подевались два воина из их отряда. Так и есть. Она услышала шаги и гортанные резкие выкрики. Одно хорошо – туннель не достаточно широк, и тварям придется постараться, чтобы взять ее в кольцо.
Выглянув из-за камня, Милен увидела их, и тут же мимо уха, овеяв щеку холодком, просвистела стрела. Плохо! Если против четверых воинов в рукопашной она могла бы выстоять и отбиться, то лучники не оставят ей шанса. Одна надежда, что они попадут по своим.
В получившейся толчее твари не стали стрелять, схватившись за мечи. Милен взмахнула изогнутыми клинками и стала выписывать сложные кренделя. Ее руки будто бы жили независимо одна от другой. Мечи противников скользили по ее клинкам, но до тела добраться не могли.
Выпад! Отскок. Разворот. Удар! Звон металла. Выпад мечом направо. Разворот – и лезвие второго клинка рассекает горло врага.
Около ног Милен уже лежало два трупа поверженных врагов, когда краем глаза она заметила зеленоватую вспышку. Сгусток мерцающего света устремился к ней. Эльфийка, отражая атаку предводителя порождений, не успела увернуться.
Ее с огромной силой ударило в грудь, отбросило на несколько шагов назад, так, что она врезалась в каменную стену. Перед глазами замелькали зеленые и синие круги. Заметив блеснувший около лица вражеский клинок, Милен вскинула меч, закрываясь. И вскрикнула от боли.
Тварь склонилась над ней. Милен зажмурилась, ожидая удара и чувствуя вновь накатывающую слабость и дурноту. Но предводитель почему-то медлил. Забрало шлема оказалось напротив лица эльфийки, от отвратительного запаха закружилась голова. Тварь с шумом втянула в себя воздух и протянула руку, чтобы коснуться лица Милен.
«Матка, – вдруг вспомнила эльфийка. – Поэтому он меня не убивает. Они делают из женщин маток. Лучше умереть».
Собравшись с силами, она ударила ставшим неимоверно тяжелым мечом. Вожак легко отбил ее выпад, а потом его латная перчатка ударила ее в висок.
Мир окутала чернота.[/cut]

[cut=Глава 8]

Шаги гулким эхом отдавались от стен и потолка. Зевран поморщился. Сам он был мастером прятаться и красться и двигался абсолютно бесшумно, но сопровождающий его гном не отличался подобными качествами. Впрочем, без знающего эти туннели Огрена шансы найти Милен стремились к нулю, поэтому жаловаться было не на что.
Было темно. Эльфийское зрение позволяло не натыкаться на камни и стены, но все равно Ворон чувствовал себя неуютно. Замкнутых помещений и пространств он никогда не боялся, но знание того, что над головой огромная масса камня, готовая рухнуть и похоронить под собой, не добавляла радостных мыслей.
Огрен, которому Зевран так и не сказал об истинной цели своего путешествия на Глубинные тропы, был крайне удивлен, словами мальчишки-гнома, встреченного ими в Орзамаре. Юный Оин из семьи Адпар рассказал о Сером Страже, красивой женщине с зелеными глазами, которая обещала помочь отыскать его родителей. Огрен подозрительно покосился на эльфа, начиная понимать, что того потянуло в подземелья.
– Я бы советовал задержаться в Орзамаре и, может быть, поискать воинов, которые согласились бы нам помочь, – сказал гном, шагая рядом с Вороном.
– Время, – тихо ответил Зевран. – Это займет слишком много времени.
– Ты думаешь, что это она? Что она жива?
– Я уверен, что эта женщина – Милен. Больше всего я опасался, что, отправившись за смертью на Глубинные Тропы, она не станет сражаться с порождениями тьмы, а просто позволит себя убить, – эльф поежился от этой мысли. – Но теперь после рассказа мальчишки я надеюсь, что этого не случилось. Милен обещала ему помочь. Значит, она будет бороться.
Огрен не ответил, пристально посмотрев перед собой, где из-за поворота показался мабари, забежавший вперед.
Клык и под землей чувствовал себя замечательно. Он без конца вертелся под ногами, преданно заглядывал в глаза, вилял хвостом, и вообще радовался обществу старых друзей. Его совершенно не волновало то, что они находились в глубине горы, со всех сторон окруженные толпами гнусных тварей.
Однако сейчас пес был чем-то сильно встревожен. Он подбежал к Зеврану, уселся на землю перед ним и заскулил, глядя в глаза.
– В чем дело, малыш? – эльф наклонился, коснувшись ладонью загривка собаки. – Ты что-то нашел?
Клык схватил зубами рукав кожаной куртки, потянув Ворона за собой.
– Хорошо, хорошо! Пусти.
Пес гавкнул и потрусил вперед, постоянно оборачиваясь, чтобы убедиться, что его друзья следуют за ним.
Дорога впереди оказалась завалена камнями. Пес заскулил и нырнул в черную дыру, похожую на нору зверя.
– Мы идем в обход завала, – сказал Огрен. – Я помню это место. Осторожнее, здесь водятся…

Они остановились около туши огромного уродливого животного.
– Бронто, – договорил гном, рассматривая мертвого зверя.
Зеран сразу понял, что бронто убила Милен. Опустившись на колено около туши, он осмотрел характерные порезы от изогнутых эльфийских мечей и рассеченные сухожилия. Он сомневался, что так ловко разделаться со зверем мог кто-то еще.
Пес, скуля, крутился рядом, опустив нос к земле. Потом он гавкнул и бросился бежать по туннелю.
Коридор уходил вниз и забирал все дальше на север. Они шли очень осторожно, опасаясь наткнуться на большой отряд порождений тьмы.
Прошло некоторое время, прежде чем они нашли место побоища. Камни вокруг были залиты кровью, черной кровью тварей. Два мертвых гарлока. Один из них убит ударом кинжала под подбородок. Зевран сам научил Милен этому приему, такого в Ферелдене не знали.
Дальше снова кровь и трупы. Зевран внимательно осматривал их, потом заметил, что мабари смотрит на что-то на земле и скулит.
Подойдя ближе, он увидел кулон на тонкой цепочке. Маленькая подвеска с капелькой крови внутри. Милен называла ее Клятвой Стража и носила всегда, никогда не снимая. Эльф наклонился, поднял амулет, провел пальцем по гладкой поверхности.
– Эй, – тихо окликнул его, ушедший вперед гном.
Зевран посмотрел на него.
– Глянь-ка на это, – Огрен махнул рукой, указывая на что-то за валунами.
За камнями открывалась обширная пещера, в которой, очевидно разбили лагерь твари. Сейчас он был пуст. Мабари проскользнул между затаившимися спутниками и выбежал в пещеру. Эльф и гном вышли следом за ним.
В центре чернело кострище, рядом валялись кости и остатки мяса.
– Ну, по крайней мере, мы нашли родителей мальчишки, – тихо произнес гном, и Зевран, глянув в его сторону, увидел, что он рассматривает кучу металла, когда-то бывшего гномьими доспехами. – На этой броне знак семьи Адпар, – объяснил Огрен подошедшему эльфу. – Думаю, несчастных просто съели… Да примет их Камень.
– Милен была здесь, – сказал эльф. – Я видел там кровь, и уверен, что это кровь – ее. Значит, твари забрали ее с собой.
– Если так, значит, она жива. И если я прав, то они пока будут обращаться с ней хорошо. Она им нужна.
– Для чего?
Милен не рассказывала Зеврану о том, что случилось на Глубинных Тропах, о том, что ей там довелось увидеть. Не говорила о женщинах, которых заставляли есть плоть порождений тьмы и людей. О том, как безобразно раздувались их тела. О том, как несчастные теряли рассудок, обреченные только есть и рожать, рожать тварей.
И сейчас, услышав этот рассказ от Огрена, эльф почувствовал, как застывает в венах кровь, как сковывают сердце ледяные когти ужаса.
Коридоры, по которым они шли дальше, были жуткими. На каменных стенах тут и там встречались отвратительные пульсирующие наросты, напоминающие человеческую плоть на ощупь. Зевран мог поклясться, что в этой мерзости можно рассмотреть кровеносные сосуды. Он видел похожие вещи в Круге магов, когда башня была захвачена Ульдредом и его магами крови.
– Матка близко, – шепнул Огрен.
За очередным поворотом они натолкнулись на отряд порождений тьмы. Гном взревел и, сняв со спины двуручную секиру, бросился на врага. Следом прыгнул Клык.
Десять шагов, отделявших его от врага, Зевран почти пролетел и, развернувшись, приземлился на колено. Пользуясь инерцией, он ударил мечом низко, рассекая противнику связки под коленом. Потом эльф взвился на ноги, и следующий удар пришелся гарлоку кинжалом в горло.
Зевран увернулся от летящего меча, пригнулся, сделал быстрый выпад. Меч глубоко вошел в тело врага. Движением кисти эльф повернул клинок в ране, разрывая внутренности, выдернул его, отскочил назад.
Звон стали не умолкал, клинки сталкивались, летели искры. Рядом с яростным ревом сражался Огрен. Рычал пес, клыки которого рвали плоть тварей.
Вскоре все было кончено, Ворон особым движением стряхнул с клинка капли черной крови, осматривая место побоища. Пыхтя, подошел Огрен, забросил на спину секиру. Они двинулись дальше по туннелю, который выходил в пещеру.
Отвратительная вонь подсказала им, что они нашли то, что искали.
Матка была огромна и уродлива. Массивные складки на ее теле источали тошнотворный запах, склизкие щупальца извивались, маленькие глазки на оплывшем лице отражали вечный голод и злобу.
Зевран окинул взглядом пещеру и похолодел, увидев ее.
Милен была привязана у стены, стонала и пыталась свернуться в клубок. На ней была только рваная рубашка, а обнаженная кожа была покрыта синяками и ссадинами. Ее волосы свалялись от засохшей крови.
Огромный рот Матки с острыми зубами распахнулся. Тварь завизжала, призывая на помощь.
Оставив гнома и пса расправляться с набежавшими генлоками, эльф, уворачиваясь от щупалец бросился вперед.
Его меч трижды полоснул Матку по животу. Чудовище хлестнуло щупальцем, и Ворону пришлось крутнуться вокруг своей оси, чтобы смягчить удар. Обернувшись, он прыгнул, всадил кинжал твари под челюсть, рванул, разрезая кость и толстый язык чудовища. Изо рта бестии хлынула кровь. Но Матка не сдавалась, вновь ударив щупальцем. Удар был так силен, что у эльфа перехватило дыхание. Щупальце обвило его талию и с размаху стукнуло о каменную стену. Ворону показалось, что его хребет рассыпался на отдельные позвонки, но он продолжил кромсать клинками державшее его щупальце. Тварь оглушительно завизжала, щупальце разжалось, эльф скатился на покрытый слизью пол. Не раздумывая, он вновь вскочил, увернулся от очередного удара, оттолкнулся от пола обеими ногами, взвившись в прыжке. Его меч вонзился матке в грудь, а кинжал тянулся выше, к уродливому лицу, и с хрустом воткнулся в глаз чудовища, добираясь до мозга.
Тварь закричала, потом ее крик стих, щупальца опали.
С трудом выдернув кинжал из глазницы бестии, Зевран оглянулся. Бой был уже закончен. Огрен убирал верную секиру, а пес подбежал к своей привязанной у стены хозяйке и жалобно скулил.
Девушка приподняла одно веко, но, похоже, она не сознавала, что происходит, не понимала, друзья перед ней или враги.
Лезвие кинжала легко разрезало ее путы, и Милен заскользила вдоль стены.
Зевран не позволил ей упасть, подхватил, бережно завернул ее в свой плащ и поднял на руки, краем сознания отметив, что она почти ничего не весит. Он склонился к ее лицу, стараясь уловить дыхание, но, оказавшись так близко, прежде, чем он осознал, что делает, его губы прижались к ее губам в чутком поцелуе. Девушка чуть пошевелилась, но не открыла глаз.
– Все хорошо, – прошептал Зевран. – Я вытащу тебя отсюда.
– Надо выбираться, – сказал Огрен, который напряженно вслушивался в тишину пещеры. – Я пойду последним.

Зевран кивнул и движением головы указал мабари на вход в туннель. Пес завилял хвостом и побежал впереди.[/cut]

[cut=Глава 9]

Сознание возвращалось медленно. Милен ощущала кожей шелк простыней и поняла, что лежит на постели. Она открыла глаза. Из полупрозрачной дымки, которая, казалось, заволокла все вокруг, стали постепенно проступать окружающие предметы. Эльфийка поняла, что находится в комнате с высоким потолком и узкими окнами, похожими на бойницы. Гобелены на стенах изображали диковинных животных. Она лежала на кровати, укрытая мягким пуховым одеялом.
«Где я?» – подумала девушка, поворачивая голову.
Рядом с ее постелью в кресле сидела пожилая женщина с собранными в пучок седыми волосами и читала книгу в потрепанном кожаном переплете.
– Винн? – хрипло проговорила эльфийка, пытаясь приподняться.
– Лежи, – волшебница отложила книгу и подошла ближе, присела на край кровати. – Как ты себя чувствуешь?
– Я себя… чувствую… Как я оказалась здесь? Да, и где, собственно, я оказалась?
– Ты в Башне Круга, дитя мое, – улыбнулась Винн. – Ты совсем ничего не помнишь?
– Я помню…
Боль, невыносимая боль внутри. Мерзкие уродливые морды с длинными кривыми зубами около лица. Подкатывающая к горлу тошнота. Пещера с пульсирующими наростами на стенах. Отвратительная тварь с оплывшим от долгой неподвижности телом и дюжиной склизких щупалец. Матка!
Милен вздрогнула.
– Все хорошо, дитя, – Винн погладила ее по плечу. – Ты в безопасности.
– Как я попала сюда?
– Тебя нашли друзья.
Крики, звон металла. Сквозь багровую пелену перед глазами она видит битву. Блеск и росчерки быстрых клинков. Кровь. Взор снова заволакивает темнота.
Оглушительный вой. И блаженная тишина.
Боль в затекших запястьях. Слабость и тошнота. Чьи-то сильные руки подхватывают ее. Ощущение покоя и безопасности. Ее несут на руках. Багровая чернота сменяется сном. Глубоким сном без сновидений.
– Друзья, – прошептала эльфийка.
– Один из них все это время сидел у твоей постели, ожидая, что ты проснешься, пока я не прогнала его, потому что он уже стал похож на привидение после трех ночей без сна.
Милен рассеяно кивнула, очевидно, думая о другом.
– Твари забрали меня, – прошептала эльфийка. – Винн, там, оказавшись в их лапах, я вдруг поняла, почему они не убивают меня. Они чувствуют во мне силу. Они стремятся к ней, они жаждут ее. Я ведь поэтому не умерла, когда сразила Архидемона?!
– Я не поняла этого сразу, Милен, – вздохнула Винн. – Но вчера, когда тебя принесли сюда, я осмотрела тебя. Тщательно. Да, ты права, Милен.
– Я не хочу жить.
– Послушай, дитя, – вновь заговорила Винн. – Возможно, все не так, как тебе представляется. Возможно…
– Винн, ты пообещала мне, что никому не расскажешь.
– Милен, – волшебница поднялась и отошла к окну, обернулась, посмотрела на девушку. – Ты вольна распоряжаться собой. Я же хочу уберечь тебя от ошибки.
– Я приняла решение.
– Хорошо, – ответила Винн, направляясь к двери. – Если завтра утром ты его не изменишь, я не стану больше тебе перечить. Распорядишься своей жизнью, как пожелаешь.
*******
Зевран появился, словно из ниоткуда, как умели только Вороны, заставив Винн вздрогнуть.
– Как она?
– Проснулась, – ответила волшебница. – Постой, – придержала она эльфа, угадав его намерение немедленно отправиться к Милен. – Я должна поговорить с тобой. Это важно.
Ворон пристально посмотрел в глаза магу, словно пытаясь прочесть мысли, потом кивнул. Винн кивнула на двери библиотеки. Было время обеда, и библиотека пустовала. Проведя эльфа мимо стеллажей с толстыми фолиантами, Винн указала рукой на стол с двумя стульями. Они сели друг напротив друга. Винн поставила локти на стол, сцепила пальцы, собираясь с мыслями. Зевран смотрел на нее, не отрываясь.
– Я должна сказать, что очень благодарна тебе за жизнь Милен, – тихо сказала Винн. – Я боялась, что она действительно погибнет там, но помешать ей я не могла.
– Когда мы нашли ее, на ней живого места не было от ссадин и синяков, – эльф передернул плечами. – Когда я вез ее оттуда, ей было очень плохо. Очень. Мы решили, что она больна. Как те несчастные, кто наглотался крови этих тварей.
Поэтому я привез ее в Круг.
– Тело Милен давно заражено скверной. Она Страж. Даже если бы она выпила крови порождений тьмы, на нее это не оказало бы такого воздействия. Но она не пила этой крови.
– Тогда что же стало причиной болезни?
– Все сложнее, – Винн глубоко вздохнула. – Милен не больна, Зевран. Она беременна.[/cut]

[cut=Глава 10]

Милен уже закончила одеваться, когда дверь спальни приоткрылась, и в комнату заглянула девушка-гном. Милен узнала ее, вспомнила, что помогла ей найти свой дом в Круге Магов и покинуть Орзамар.
– Вы уже поднялись? – спросила она удивленно. – Я думала…
– Я хорошо себя чувствую, – ответила эльфийка, вопросительно глядя на девушку.
– Я Дагна, если вы помните, – ответила девушка, поняв смысл ее взгляда. – Винн попросила меня присмотреть за вами и, если что-то будет нужно…
– Я рада видеть тебя, Дагна, но мне ничего не нужно, спасибо.
– На самом деле я пришла узнать, готовы ли вы принять посетителя. Он представился вашим другом, и желает вас увидеть.
– Я не хочу никого видеть, Дагна. Никого.
Девушка кивнула и скрылась за дверью. Милен прошлась по комнате, присела на край постели.
Жизнь выкинула очередной кульбит. Человек, которого она любила, женился на другой, а она носит ребенка. Его ребенка! В иное время этот факт обрадовал бы эльфийку, но то, что произошло на Глубинных тропах, испугало ее. Она помнила, с каким благоговением порождения тьмы прикасались к ее животу. Что это значит? Она носит под сердцем дитя Тьмы?
Милен коснулась живота и тут же отдернула руку. Закрыв глаза, она уронила лицо в ладони.
Приоткрыв дверь комнаты, Зевран неслышно скользнул внутрь и замер, увидев ее. Девушка сидела на постели, спрятав в ладонях лицо. Со встрепанными волосами, одетая в простое светлое льняное платье, сейчас Героиня Ферелдена выглядела маленькой и хрупкой.
– Мне сказали, что ты не хочешь меня видеть? – сказал Зевран.
Милен вздрогнула, обернулась. Эльф внутренне содрогнулся, увидев ее глаза – такая там плескалась тоска.
– Зевран, – произнесла Милен совсем тихо. – Мне рассказали, что это ты вытащил меня из подземелий, из лап тварей. Спасибо. Я не знаю, чтобы произошло со мной там, что бы они со мной сделали…
– Вероятно, то же, что и со многими другими, – пожал плечами эльф. – Ты можешь мне объяснить, какого гарлока ты собиралась искать на Глубинных Тропах? И это храбрый Серый Страж, Героиня Ферелдена, Милен Табрис, выступившая против армии порождений тьмы и сразившая Архидемона! – Зевран усмехнулся, глаза его при этом оставались холодными. – Не думал, что для тебя характерно бежать от проблем. Выходит, я ошибся?
Эльфийка слушала его язвительные слова, не понимая, с какой же целью он пришел к ней. Просто ли Зевран над ней насмехался, давая понять, что та дружба, которая когда-то возникла между ними, превратилась за это время в холодное презрение, или он преследовал какую-то иную цель?
Эльфийка порывисто встала, отошла к узкому окну, повернувшись к гостю спиной.
– Дагна сказала мне, что ты приходил сюда, желая меня увидеть, – сказала она, не оборачиваясь. – Я отнесла это на счет дружбы. Видимо, я тоже ошиблась. Ты спас меня из лап порождений тьмы, чтобы позже насмехаться надо мной и иронизировать. Прости, Зевран, я не стану состязаться с тобой в острословии.
Она замолчала, услышав за спиной смех. Милен резко обернулась, испепелив эльфа взглядом.
– Ты смеешься надо мной?
– Да! А ты актриса! – воскликнул он, улыбаясь. Улыбка его утратила язвительную холодность. – Винн рассказала мне, что с тобой произошло, – продолжил он. – Она говорила, что ты потеряла саму себя. Зайдя сюда, увидев тебя, я испугался, что она права, потому что женщина, которая сидела передо мной, не была Милен, которую я знаю. Это была другая женщина с пустым застывшим взглядом. Женщина, не желающая жить.
Эльфийка судорожно вздохнула.
– Прости мне мои насмешки, Милен, – сказал Зевран, шагнув ближе к ней. – Я хотел вызвать твое противодействие. И опасался, что ты не будешь на это способна. Однако, взглянув сейчас в твои пылающие глаза, я понял, что был неправ.
Милен почувствовала, как отступает холод, сковывающий ее изнутри, она вздрогнула, покачнулась, тут же оказавшись, в руках Зеврана. Девушка всхлипнула, прижимаясь к его груди. Эльф держал ее осторожно, проводя ладонью по запутавшимся медовым волосам.
Потом она подняла на него блестящие от слез глаза и прошептала:
– Мне страшно.
Винн подняла глаза от книги, которую читала. Вернее, пыталась читать, потому что все ее мысли были заняты сумасбродной эльфийкой, решившей расстаться с жизнью, во что бы то ни стало. Выросшая и воспитанная в Круге магов, Винн не имела собственных детей и очень привязалась к этой девчонке, ставшей за время их странствий для волшебницы почти что дочерью.
Дверь в библиотеку приоткрылась, и в проеме показался Зевран. Винн кивнула ему, приглашая входить. Ворон загадочно улыбнулся и посторонился, пропуская кого-то вперед. Винн вскочила со стула, увидев Милен.
– Как ты, дитя мое? – озабоченно спросила она, подойдя к девушке.
– Мне уже лучше, – улыбнулась эльфийка. – Спасибо. Во всяком случае, я не желаю больше валяться в постели. Синякам все равно где рассасываться.
Винн вопросительно посмотрела на Зеврана. Антиванец пожал плечами.
– Я сказал Милен, что она должна поговорить с тобой, – сказал он, посмотрев волшебнице в глаза. – Расскажи ей то, что говорила мне.
В комнате тихо. Через открытое окно льется свет. Пылинки танцуют в солнечных лучах.
Милен сидела в глубоком кресле, забравшись в него с ногами и обхватив себя ладонями за плечи. Зевран устроился в дальнем углу, медленно перелистывая страницы какой-то книги, искоса наблюдая за эльфийкой. Винн сидела за столом, заваленном свитками, поставив на него локти и сцепив пальцы. Говорила она тихо, не отрывая взгляда от глаз Милен.
– Ты рассказала мне о ритуале, который предложила тебе Морриган, – сказала она. – Я перечитала много старых книг, пылившихся столетиями в нашей библиотеке. Среди них мне попалась весьма интересная вещь – копия, сделанная с Гримуара, который ты, насколько мне известно, отдала Морриган. Видно, именно из Гримуара она и почерпнула знания об этом ритуале. Риордан рассказал вам с Алистером о силе и проклятии Серых Стражей. Архидемон – один из древних богов. Бог, пораженный скверной. После гибели дракона, суть божества ищет новое пристанище, преображая его по своему подобию. Но войдя в тело Серого Стража, человека сумевшего однажды укротить скверну в своей крови, божество погибнет, погубив и душу человека.
– Да, – кивнула Милен. – Риордан говорил об этом.
– Морриган была права. Если бы ты согласилась на ритуал, и тебе удалось бы убедить Алистера… Суть божества переселилась бы в ребенка, заместив его душу. Но ты не согласилась на это.
– Я… Я не видела смысла.
– Знаю, – тихо сказала Винн. – Однако я должна сказать, что никому не известно доподлинно, что произошло бы дальше. Морриган утверждала, что дух Архидемона, вселившись в невинного ребенка, очистится от скверны. Но этого никто не знает. Быть может, мы получили бы в результате этого ритуала зло во много раз страшнее Мора. Только представь, не мерзкое порождение тьмы, лишенное разума, способное только уничтожать, а человека с черной душой, разумного и просчитывающего свои ходы.
Милен передернула плечами.
– Но этого не случилось, – ответила она. – Я отказала Морриган. Отказала. Тогда почему я осталась жива? Потому что я беременна?
– Да, Милен. Скверна изменяет тело Серого Стража. Иногда необратимо. Особенно это касается женщины. С мужчинами проще. Женщина же Серый Страж может оказаться бесплодной. А ребенка, оба родителя которого Серые Стражи, нужно считать чудом. Устойчивость к скверне он должен был перенять вместе с твоей кровью и семенем отца. Эта сила должна была очистить суть темного божества, вошедшего в него.
– А если нет? Если это не чудо? Если это проклятие? Что, если сейчас я ношу под сердцем дитя тьмы?
Милен замолчала, потом вскочила, заметалась по комнате.
– Я помню, как твари обращались со мной. Они чувствовали его во мне! Я… Я не хочу!
Она почти кричала.
Зевран встал, отбросив на пол книгу, быстро пересек комнату, оказавшись рядом с девушкой, взял ее за плечи. Винн хотела что-то еще сказать, но натолкнулась на взгляд Ворона и, кивнув, тихо поднялась и вышла из комнаты.
– Послушай, Милен, – заговорил он. – Это только ребенок.
– Нет!
Эльф встряхнул ее, заставив посмотреть в глаза
– Подумай, Милен. Если сейчас ты откажешься от него, ты… ты никогда не сможешь иметь детей. Никогда! Понимаешь Милен? Винн сказала мне. Милен, то, что ты беременна сейчас – уже чудо! Ты понимаешь? – Зевран взял ее лицо в ладони, заглядывая в блестящие от слез зеленые глаза. – Неужели ты действительно этого хочешь?
Милен вдруг вспомнила отца, который так хотел внуков, так мечтал о вечерах в кругу семьи. Представила себя с малышом на руках на крыльце своего дома. Раньше у нее не было времени думать об этом, потом не было сил. Только сейчас она начала осознавать, что это именно то, чего она хотела. Откуда-то из глубины ее существа поднялось чувство теплоты и радости, понимания того, что в ее чреве теперь растет новая жизнь.
Зевран напряженно всматривался в глаза эльфийки. Что-то изменилось в ее взгляде. Он перестал быть взглядом пойманного в ловушку зверя.
– Милен?
– Ты прав, Зевран, – ответила эльфийка. – Кто я такая, чтобы отказываться от чуда? Но я боюсь… Вдруг…
– Ты не останешься без защиты, – сказал Ворон.
– И кто же станет защищать меня?
– Я. [/cut]

Милен стояла на узком каменном мосту, под которым бесновалась огненная река. Впереди на нее надвигалась толпа порождений тьмы. Они шли медленно, бряцая оружием и рыча. Она знала это место. Мертвые рвы. Ворота старой гномьей крепости сейчас были распахнуты, и из них выходили все новые и новые твари. Девушка обнажила клинки, но ощущение рукоятей в ладонях почему-то не придало ей уверенности.
Милен было страшно.
Столкнувшись с первым врагом, она отбросила ненужные мысли, постаравшись сосредоточиться на битве. Кварта, блок, кварта, пируэт, терция, назад, поворот, выпад... Выпад, отскок, кварта, еще, еще, удар...
Острый клинок меча эльфийки едва не достал горло высокой твари в шлеме. Гарлок увернулся, и лезвие лишь перерезало подбородочный ремень. Шлем слетел с головы твари, открыв страшное лицо с широким усаженным острыми зубами ртом. Этот рот растянулся в жуткой усмешке, а потом Милен услышала рычащий голос гарлока, который произнес:
– Здравствуй, мама.
Милен закричала.
Она кричала, уже понимая, что это сон, но будучи не в силах выпутаться из кошмара.
– Милен! Милен, проснись!
Девушка почувствовала, как кто-то трясет ее за плечи. Она открыла глаза, увидев перед собой встревоженное лицо Зеврана. Одна ладонь эльфа лежала на ее плече, второй он пытался нащупать пульс на ее запястье.
– Милен?
Девушка была бледна и дрожала. Одеяло сползло к ее ногам и лежало там бесформенным комом. Эльфийка была одета в тонкую кружевную сорочку, почти не скрывавшую от Ворона прелесть ее тела. Но сейчас это было не важно. Эльф не отводил взгляда от ее зеленых глаз, из которых постепенно исчезало выражение ужаса.
– Все хорошо, – прошептала девушка, посмотрев на него.
Сердце все еще бешено колотилось в груди, но страх, охвативший ее во сне, уже отступил. Она была в безопасности.
Зевран не очень поверил ее словам. Он видел, ее бледную кожу и лихорадочно блестевшие глаза.
– Я услышал крик, – эльф не стал пояснять, что его сон стал еще более чутким в последнее время, что он каждую ночь просыпался от малейшего шороха за стеной, потому что в соседней комнате спала она. – Ты не хочешь рассказать, что тебе приснилось?
– Нет, – вздрогнув, ответила Милен.
Зевран кивнул, понимая, что допытываться не стоит.
Ворон знал, что кошмары преследуют всех Серых Стражей. Милен рассказывала ему об этом. Но то, что сейчас происходило с эльфийкой, не было похоже на ее обычные кошмары, и это пугало Зеврана.
– Ночь еще не прошла, – сказал он. – Засыпай.
– Нет, – встряхнула волосами Милен. – Я… я голодная, – она застенчиво улыбнулась.
Зевран кивнул, отойдя к двери, ожидая, когда она набросит шелковый халат на тонкую кружевную ночную сорочку. Сам он привык спать, не раздеваясь. И не убирая руки с рукояти кинжала.
В коридорах башни было темно и тихо. Маги и ученики спали. Слышались шаги часовых – храмовники, верные своему долгу, были бдительны днем и ночью. Зевран зажег свечу, взятую со столика в комнате Милен.

В трапезную ночью идти не было смысла, и эльф направился в кухни, ведя за собой девушку.
Кухня была пуста, только в камине потрескивал огонь. Милен села за стол, глядя на пляшущие языки пламени.
– Сыр, хлеб, яблоки, вино, – перечислял Зевран продукты, найденные в шкафу и выставляя пищу на стол. – Впрочем, последнее тебе все равно нельзя, – он улыбнулся.
Милен улыбнулась в ответ, и эльф почувствовал облегчение. Совсем отошла.
Вино он все же взял, налив его в глиняную кружку.
– Это мне, – сказал он. – А для тебя яблочный сок.
Ворон, молча, наблюдал, как она ест, запивая пищу соком из кружки. Закончив свой поздний ужин, Милен подняла на него смущенный взгляд.
– У меня увеличился аппетит, когда я стала Стражем, – сказала она. – А теперь я постоянно хочу есть.
– Не удивительно, – пожал плечами Зевран. – Вас теперь двое.
Милен вздрогнула.
– Что? – Зевран внимательно посмотрел на нее.
– Я все же должна рассказать тебе, – тихо сказала она.
– О чем?
– О моих снах.
Зевран отодвинул кружку и пересел ближе к эльфийке. Девушка опустила глаза и вздохнула.
– Я вижу их… порождения тьмы. Их толпы. Не важно, где я: в лесу, среди болот или на Глубинных Тропах – их всегда много, а я одна. И я знаю, что погибну в бою. А потом кто-то из них…
Она вздрогнула, и замолчала.
– Что?
– Он называет меня матерью. А иногда я вижу себя ею… Маткой! Что это значит?!
Эльф придвинулся к ней еще ближе и обнял за плечи. Он не знал, что это значит, и значит ли это что-нибудь. В какой-то момент он сам ощутил тот же страх, который сковывал Милен. Но он быстро взял себя в руки.
– Это означает только то, что ты должна выбросить из головы дурные мысли. Это просто страх и неизвестность. Вот и все, – он взял ее за подбородок, заставив посмотреть себе в глаза. – С тобой все будет хорошо. И с ребенком тоже.
Милен положила голову ему на плечо и, закрыв глаза, тихо вздохнула, постепенно успокаиваясь. Зевран погладил ее по волосам.
– Наверное, ты прав, – шепнула она.
– Я прав, – усмехнулся эльф, постаравшись скрыть за этой усмешкой собственную тревогу. – Конечно, я прав. А теперь пойдем. Тебе нужно поспать.
В комнате Милен села на постели, обхватив себя руками за плечи.
Она не хотела признаваться, что боится закрыть глаза. Боится остаться одна, окруженная темнотой. Но эльф понял это сам.

– Ложись. Я посижу здесь, пока ты не заснешь.
Он взял девушку за плечи, заставив лечь, и сел на пол, прислонившись к постели спиной.
Милен закрыла глаза. Постепенно дыхание ее стало размеренным и спокойным. Зевран понял, что она уснула. Наверное, стоило встать и уйти, но он остался. Слушая медленное дыхание эльфийки, он не заметил, как задремал, откинувшись на край ее кровати. [/cut]

[cut=Глава 12]

Теплая ночь дышала в распахнутое окно. Комната была освещена дрожащим светом десятка свечей. Милен лежала на постели, глядя на пляшущие теплые язычки пламени, стараясь дышать глубоко и ровно. Рядом суетилась Винн, подготавливая чистые полотенца и горячую воду.
Боль казалась Милен невыносимой, но она молчала, стиснув зубы. Эльфийка лежала, не двигаясь, только тяжко дышала. Схватки длились уже много часов, а ребенок все не появлялся.
Испытание продолжалось слишком долго, а боль все усиливалась. Из мокрой от пота постели стали доноситься непрерывные крики. Проходили часы, и голос роженицы постепенно слабел. Она желала только одного: умереть… И как можно скорее, чтобы все это кончилось…
Ее крики отдавались эхом в сердце мужчины, ожидавшего за дверями. Вся спокойная невозмутимость Ворона разлетелась вдребезги при первых стонах молодой женщины.
Винн придерживала разведенные колени эльфийки, гладила ее живот, изредка сжимая его ладонями.
– Тужься! Давай!
Ей казалось, что эльфийка тужилась все слабее, что ей не хватит сил.
Женщина почти всегда рожает легко и не мучается, если рядом мать и любимый супруг. Мать Милен умерла давно, а отец ребенка был далеко, пытаясь зачать дитя другой женщине. Винн знала, что за дверями комнаты, меряет шагами коридор мужчина, который любит Милен, который готов многое сделать для нее. Может быть…
Эльфийка снова закричала, выгнувшись на кровати, упираясь затылком.
– Еще немного, девочка!
– Дыхание Создателя, – прошептал стоявший в коридоре эльф, прижимаясь лбом к каменной стене.
Неизвестно, услышал ли его Создатель, но в тот момент, когда он с беспокойством произносил эту столь нехарактерную для него молитву, Винн увидела, наконец, появившуюся головку. Мокрый младенец выскользнул Винн на руки. Волшебница, немного выждав, перетянула пуповину нитью, перерезала.
— Мальчик! Во имя Андрасте! У тебя сын…
Мальчишка закричал, когда Винн слегка шлепнула его по ягодицам.
Милен всхлипнула, протягивая руки к ребенку.
— И мальчик великолепный, — продолжила волшебница. — Он будет настоящим мужчиной.
– Дай! Дай!
Тем временем Винн совершала первый туалет новорожденного, очистила круглое личико.
– Ты сделала правильный выбор, Милен, ¬– сказала Винн, передавая ей ребенка. – Было бы очень жаль потерять такого славного карапуза.
Милен держала у груди сына, который уже перестал плакать, отыскав сосок.

– Позови… его, – выдохнула эльфийка, глядя в глаза Винн.
Волшебница кивнула и вышла в коридор, закрыв за собой дверь, и вздохнула, прижавшись спиной к стене и прикрыв глаза.
– Как она?
Винн открыла глаза и посмотрела на подошедшего Зеврана.
– Все хорошо, – сказала она. – Мальчик. Милен хотела тебя видеть.
Зевран кивнул и толкнул дверь в комнату.
Милен лежала на постели, укрытая покрывалом, прижимая к себе ребенка. Она была бледна, но в глазах светилось счастье. Малыш чмокал губами у ее груди. Зевран почувствовал, как поднимается внутри теплая волна радости. Он опустился на колено около кровати, взял пальцы эльфийки в свою ладонь.
– Он хорошенький, – улыбнулся Ворон, рассматривая безмятежное личико младенца. – Когда он откроет глаза, я уверен, что они будут твои.
Милен улыбнулась в ответ.
Зевран присмотрелся к малышу, заметив деталь, которая его удивила. Уши. Уши эльфов остроконечные и напоминают формой лист. У младенца же…
– Он человек? Как это возможно?
– Ребенок человека и эльфа – всегда человек. Винн сказала мне. Теперь я понимаю, почему смешанные союзы не одобряются эльфийской общиной. Если мы будем смешивать свою кровь с человеческой, мы исчезнем.

– Это не важно, то, что он выгляди как человек, – сказал Зевран, глядя в зеленые глаза Милен. – Он твой сын. Только это одно имеет значение. Ты уже решила, как назовешь его?
– Да. Его зовут Алвлен – «Потомок эльфов».
*********
Окно было распахнуто в весну, и сквозь него лился в комнату теплый солнечный свет. Милен сидела в кресле, держа в руках пяльцы и иглу с шелковой нитью. На ткани, послушные движениям ее иглы распускались прекрасные цветы, зеленела трава. Захваченная водоворотом войны, эльфийка почти забыла, каково это быть женщиной, заниматься не полировкой доспехов и оружия, а вышивкой. Почти забыла, что значит жить.
У ног Милен, положив большую голову на скрещенные лапы, дремал мабари. Рядом спал в колыбели завернутый в покрывала младенец. Эльфийка улыбалась, глядя на него. Сейчас она не представляла себе жизни без него. Как она могла желать избавиться от ребенка? Она была очень благодарна Зеврану, сумевшему убедить ее, уберечь ее от страшной ошибки, от поступка, который она, наверное, не смогла бы себе простить.
********

Зевран, стоя на пороге комнаты, уже некоторое время наблюдал за счастливой матерью. Он был рад, наконец, видеть на ее лице улыбку. Он не решался привлечь ее внимание, и просто стоял в дверях и слушал ее голос. Эльфийка пела.
Эту песню Зевран впервые услышал в лагере во время их долгих странствий. Ее тогда пела Лилианна. Но голос рыжего менестреля нельзя было сравнить с голосом Милен, звучавшим, как перезвон колокольчиков.

Haharen na melana sahlin,
Emma ir abelas
Souver'inan isala hamin.
Uhenan him dor'felas
In uthenera na revas!
Vir sulahn'nehn,
Vir dirthera,
Vir samahl la numin,
Vir lath sa'vunin!

Наконец, эльфийка заметила его и улыбнулась.
– Привет.
– Доброе утро, – кивнул Зевран, улыбаясь в ответ и проходя в комнату. – Как у нас дела?
– Хорошо. На аппетит не жалуемся и спим очень спокойно.
– Вижу, – усмехнулся эльф, заглянув в колыбель.
Шум с улицы привлек их внимание.
– Что такое?
– Не знаю, – Зевран подошел к окну, выглянув наружу.
Над озером с криками носились чайки. На пристани толпились люди. Но не они приковали к себе взгляд эльфа. По водной глади озера Каленхад двигались лодки. Человек в первой из них держал стяг с королевским гербом Ферелдена.
– Что там? – спросила Милен, отложив пяльцы и подходя к окну.
– Гости, – ответил Зевран, и эльфийка удивилась неожиданной холодности, прозвучавшей в его голосе.
Увидев королевское знамя, женщина отшатнулась от окна, вскинув руку к груди.
– Алистер…[/cut]

[cut=Глава 13]

Визит короля был неожиданным, но очень важным событием, тем более, что король приехал не один, а с супругой, королевой Анорой. Его Величество интересовало положение дел в Круге и способность магов оказать возможную помощь в борьбе с уцелевшими порождениями тьмы.
– Круг еще не полностью восстановился после восстания Ульдреда, Ваше Величество, – говорил Старший чародей, проводя короля по коридорам башни. – Но мы уже многое успели сделать.
– Война ослабила всех, – ответил Алистер. – Но я вижу здесь молодых учеников, – король кивнул на открытые двери аудитории, в которой проходили занятия.
– Да, – сказал Ирвинг. – Кругу нужна свежая кровь. Впрочем, я думаю, что Ваше Величество желали обсудить со мной не только это.
– Ты прав, Ирвинг, – вздохнул Алистер. – Мне советовали приехать сюда, чтобы найти помощь в борьбе. Серых Стражей в Ферелдене не много, а после Мора их число еще сократилось. Я отдал Стражам Амарантайн, но у меня нет человека, который смог бы возглавить их.
– Почему же вы ищете этого человека здесь?
– Потому что мне сказали, что здесь я его найду.
– Ты мне не доверяешь, знаю я, – женщина заправила за ухо выбившуюся прядь черных волос, ее желтые, похожие на волчьи, глаза сверкнули в тусклом свете свечей. – Но выслушай, что я хочу тебе поведать. Ты ищешь воина, и ты его найдешь. Прошедший через муку и обманувший смерть, тот воин поведет людей и нелюдей на битву. И славой имя овеяно его.
– Ты можешь говорить яснее? – Алистер нахмурился.
– Я знаю место, где встретишь ты его. Круг магов, недавно лишь тобой освобожденный.
– Не мной, – качнул головой король. – Милен, – даже воспоминание причиняло ему боль.
Женщина усмехнулась.
– Как хочешь, – она пожала плечами. – Но должен ты отправиться туда.
– Откуда мне знать, что ты не лжешь?
– Резона нет мне говорить неправду, ведь ты поклялся желание мое исполнить. Скажи мне, Алистер, лгала ли я тебе?
Мужчина задумался, но вынужден был признать, что она права.
– Я не лгала, хоть не всегда всю правду говорила. И знаешь ты, что Милен доверяла мне.
– Милен умерла.
– И все ж в ее я смерти не повинна. Отправляйся в Круг, и ты увидишь, что я свое сдержала обещание. Останется тебе сдержать свое.
Алистер кивнул. Женщина направилась к двери. На пороге она обернулась.
– Но помни, жизнь нам любит преподносить сюрпризы. Быть может, в Круге ты отыщешь то, чего никак найти не ожидаешь.

– Говорят, что Его Величество ищет здесь того, кто возглавит борьбу против порождений тьмы, – говорила Дагна, помогая эльфийке со шнуровкой платья. – Интересно, почему здесь? Всем известно, что для этого нужны Серые Стражи, – девушка подала Милен плетеный пояс с серебряными застежками. – Хотя Его Величество ведь не только король, но и член ордена. Может быть, он объявит право призыва?
– Сейчас нет Мора, – ответила Милен резче, чем хотела. – В праве призыва нет нужды. Короли всегда нуждались в помощи магов. Тут нет ничего необычного.
– Необычно то, что он хочет найти здесь воина, – послышался голос от двери.
Эльфийка и девушка-гном обернулись, увидев Зеврана.
– Я пойду, – сказала Дагна, выскользнув из комнаты.
Эльфы, казалось, не заметили ее ухода.
Зевран окинул взглядом Милен от острых носков туфель вверх по струящейся изумрудной шелковой ткани юбки, расшитому серебром лифу платья, облегающему грудь эльфийки, как вторая кожа, остановившись на ее зеленых глазах. Милен смутилась под его взором.
– Ты собираешься встретиться с ним?
Не потребовалось уточнять, кого он имеет в виду.
– Я…– Милен отступила на шаг назад. – Да.
– Зачем?
Простой вопрос привел эльфийку в замешательство. Зачем? Ведь это Алистер! Мужчина, которого она любила, с которым проводила ночи, с которым была счастлива. Но в сердце тут же словно вонзилась холодная игла.
Суровый взгляд, холодные слова. Роза, втоптанная копытами в грязь.
Алистер бросил ее! Он женился на Аноре! Он не любил ее!
Милен отшатнулась назад, но быстро взяла себя в руки. Когда она снова посмотрела на Зеврана, ее глаза сверкнули.
– Я хочу встретиться с королем, потому что я Серый Страж, и королю может понадобиться моя помощь в это тяжелое время.
– Ты уверена?
– Да. Я уверена.
*********
– Не думаю, что это очень хорошая идея, – тихо сказала Винн. – Но это твое дело.
– Я не стану прятаться теперь, когда я вновь начала жить, – эльфийка вздернула подбородок. – Я Серый Страж. Ферелдену важно, чтобы я сражалась. А все остальное в прошлом.
Винн слегка сжала ее руку и отошла.
– Хотела бы я, чтобы ты сама верила в это, – прошептала волшебница.
Их Величества вошли в залу вместе, рука об руку. Милен лишь скользнула по королеве взглядом и замерла, посмотрев на Алистера.
Он почти не изменился за это время. Карие глаза, светлые волосы, торчащие в беспорядке, вероятно от того, что он часто запускает в них пальцы. Только во взгляде появилась усталость. Эльфийка встретилась с ним глазами. На лице короля отразилась целая гамма чувств: удивление, недоверие, радость. Милен вдруг опомнилась, осознав, что стоит и смотрит королю в лицо.
Она опустила глаза и склонилась в реверансе.[/cut]

[cut=Глава 14]

Анора не слишком доверяла магам, и в эту поездку в Круг отправилась главным образом ради своей репутации. То, что произошло с ее семьей, оставило неизгладимый след. Она потеряла мужа, как считали многие в народе, по вине ее отца, которого открыто стали называть предателем короны. Она не была причастна к делам тейрна Логейна, но это уже не имело большого значения. Ее имя, вслед за именем отца, оказалось под угрозой. Единственный способ сохранить свое положение и трон она нашла в браке с Алистером, когда стало окончательно ясно, что Серые Стражи в лице их предводительницы намерены сделать его королем.
Анора пыталась быть милой, старалась убедить Милен в необдуманности и поспешности этого решения, говорила, что Алистеру не по плечу решение проблем государства, но эльфийка не захотела ее слушать.
«Я тебе не доверяю» – бросила она в лицо Аноре.
Что еще могла ожидать она от выросшей в трущобах эльфинажа дикарки?
На Собрании Земель Анора была на стороне отца до самого конца. Анора чувствовала людей, понимала их желания. Именно это помогало ей быть хорошей королевой. В зале, на Собрании, сердца людей бились не в такт. Анора видела, что горячие слова Милен о предательстве Логейна, призыв к сражению против общего врага обратили большинство против ее отца.
Божий Суд. Ее отец был отличным воином, он был силен и решителен. Но, когда против него вышла эта Милен, Анора поняла, что Логейн проиграет. Эльфийка была быстрой, как молния, и подвижной, как ртуть. И она использовала приемы, которых не знали в Ферелдене. Нечестные, подлые приемы, которым ее, вероятно, обучил нанятый отцом антиванец, переметнувшийся на сторону своей неудавшейся жертвы.
Звон стали, ускоренное дыхание, полные ярости взгляды. Выпад. Отскок. Взметнувшиеся медовые волосы. Прыжок. Снова звон оружия. Крик! Стон. Кровь на изогнутом эльфийском мече…
Отец на коленях, стоит, опустив голову. Его слова:
– Я сдаюсь.
Эльфийка, занесшая над ним окровавленный клинок.
– Я недооценил тебя, Страж. Я думал, ты, как и Кайлан, вздумала поиграть в войну. Но я ошибся. В тебе есть сила. Ты воин. Я сдаюсь.
– Все кончено, Логейн, – голос эльфийки холоден, как сталь меча, который она сжимает в руке. – Пришло время отвечать за преступления!
Анора слышит ропот, пронесшийся по толпе собравшихся в зале людей. Кое-кто возражает против действий Стража. Но таких мало. Слишком мало. Большинство не скрывают радости, как Алистер, подошедший к Милен, и, вставший рядом с ней.
Крик Риордана:
– Есть иной выход! Тейрн прекрасный полководец и превосходный боец. Пусть пройдет Посвящение.
– Нет! Слишком великая честь для него.
– Он должен быть казнен! – рычит Алистер, выхватив меч.
– Нет! Не надо! – Анора не узнает собственный голос.
Эльфийка, усмехается, глядя на нее, вбрасывает оружие в ножны и кладет руку Алистеру на плечо.
– Оставь, – тихо говорит она, но Анора слышит. – Он этого не стоит.
Алистер смотрит ей в глаза и опускает меч.
Ее отец уже много месяцев провел в тюрьме, а ей даже не позволили видеть его.
Анора, погруженная в свои невеселые мысли, шла за Алистером к дверям зала.
– Дорогая, – король остановился, чтобы дождаться ее.
Вежливая улыбка. Она словно приросла к ее лицу. Анора подошла, положила затянутую в белую перчатку тонкую ладонь на локоть короля.
– Я здесь, сир.
Двери зала распахнулись перед ними, и они вошли.
В зале собрались старшие маги. Здесь были Ирвинг, Винн, Ирэна и другие, чьих имен Анора не знала. В стороне, скрестив руки на груди, стоял эльф с двумя полосами татуировки на щеке. Но внимание королевы привлекли не они. Она сбилась с шага, увидев ее. Милен.
Эльфийка, облаченная в изумрудное платье, словно благородная леди, стояла посреди зала. Не было сомнений, что это она. Те же зеленые глаза, медового цвета волосы, рассыпавшиеся по плечам, в явном вызове этикету. И дерзкий взгляд.
Алистер замер, увидев ее. Анора заметила его взгляд, устремленный на девушку.
Эльфийка, наконец, вспомнила об этикете и присела в реверансе.
Король, некоторое время оторопело смотрел на ее склоненную голову, потом быстрыми шагами приблизился к ней, оставив Анору в одиночестве.
– Милен? Не может быть…
– У Ваших ног, сир, – тихо сказала эльфийка.
– Создатель! – Алистер не мог скрыть радости в своем голосе. – Ты жива!
Он схватил ее за плечи, заставив подняться, коснулся ладонью ее щеки, не отрывая взгляда от ее глаз. А она смотрела на него.
Анора видела, как потемнели глаза эльфа с татуировкой.
– Как же я счастлив, видеть тебя!
– Я тоже, сир, – улыбнулась эльфийка.
Алистер, наконец, опомнился, осознал, где находится и разжал руки, отступив на несколько шагов.
– Я весьма рад, миледи, видеть вас в добром здравии, – уже спокойно произнес он, как и подобало королю. – Но как это возможно? Вас считали погибшей в бою с Архидемоном. В Денериме выстроена гробница…
– Она пуста, сир, – ответила эльфийка. – Не всем легендам о Серых Стражах стоит верить. Я уцелела в том бою, но была серьезно ранена. Долгое время я находилась здесь, в Круге, на лечении. Но теперь я здорова и готова служить Короне.
Анора подошла ближе.
– Я не думаю, чтобы новая угроза была так серьезна, что с ней нельзя справиться без помощи Милен. Серые Стражи Амарантайна вполне могут выступить против нее сами, – сказала королева, в упор глядя на эльфийку.
Милен снова склонилась в реверансе.
– Для меня честь говорить с Вашим Величеством.
– Сир, королева, – подал голос Ирвинг. – Осмелюсь ли я спросить о цели Вашего визита?
Алистер оторвал взгляд от Милен.
– Конечно, – ответил он. – Мы прибыли сюда, дабы убедиться в преданности Круга Короне и найти воина, который сможет возглавить Серых Стражей в Амарантайне. Думаю, что этот воин сейчас перед нами. Вы ведь не разучились владеть мечом, миледи? – Он снова посмотрел на Милен.
– Нет, сир.
– Тогда я могу рассчитывать на вас?
– Да, сир.
– Что ж, – Алистер обвел собравшихся в зале взглядом. – Думаю, что теперь мы удалимся в гостевые покои. Ее Величество утомил этот день, – он обернулся к Аноре и едва заметно улыбнулся.
Анора кивнула.
Королевская чета удалилась из зала. Двери закрылись за ними.
********
Милен осталась стоять посреди зала, опустив руки. Силы оставили ее. Девушка устало прикрыла глаза. Чья-то ладонь легла на ее плечо.
– Милен?
– Все хорошо, Зевран, – тихо сказала эльфийка. – Просто встречаться лицом к лицу с прошлым действительно нелегко.
– Пойдем, – эльф взял ее похолодевшие пальцы в свою ладонь. – Это был долгий день. Тебе нужно отдохнуть.
Она кивнула, позволив ему потянуть себя за собой.
Коридоры башни были пустынны, в держателях на стенах потрескивали факелы. Около окна Милен замедлила шаги.
– В чем дело? – встревожено спросил Зевран.
– Ни в чем, – мотнула головой эльфийка. – Я просто… Мне нужно побыть одной. Я хочу подумать. Хочу заново осмыслить все, что случилось со мной.
Эльф выпустил ее руку, не отводя взгляда от ее глаз.
– Как хочешь, – сказал он. – Но не задерживайся здесь до утра, – Зевран улыбнулся и поцеловал ее в щеку. – Доброй ночи.
– Доброй ночи.
********
На темном бархате ночного неба рассыпались алмазами мириады звезд, и сияла огромная луна. Вода озера переливалась в ее свете. Милен часами могла смотреть на мерцающую в лунном сиянии воду. Теплый ветер врывался в окно, ласково гладил ее кожу, шевелил волосы. Милен закрыла глаза, подставив ему лицо.
Она вздрогнула, когда на ее плечи легли чьи-то руки. Стремительно обернувшись, девушка увидела перед собой Алистера. Король стоял перед ней без своих дорогих доспехов, одетый только в белую рубаху с развязанными на груди тесемками и кожаные штаны. Карие глаза блестели в свете луны.
Милен не могла без дрожи смотреть ему в глаза, потому была рада последовать правилу этикета, склонившись в реверансе.
– Ваше Величество.
– Перестань, Милен, – Алистер заставил ее подняться. – Мы же не на светском рауте. Забудь, что я король.
– Я не посмею, сир.
– Милен, – Алистер взял ее за подбородок, заставив посмотреть себе в глаза. – Ты не представляешь, каково это было, знать, что ты погибла там. Каково было стоять у саркофага. Если бы не Винн… А сегодня я подумал, что вижу призрак. Ты жива! Создатель! Как я рад этому! – он привлек ее к себе, заключив в объятия, зарываясь лицом в ее волосы.
Милен тоже многое могла бы сказать ему о том, как она жила после победы над Мором, о море пролитых слез, о боли в груди, о своем спуске на Глубинные Тропы, чтобы лишить себя жизни, потому что смысла в ней она не видела. Она молчала, не в силах проронить ни слова.
За то время, что она провела в Круге после того как Зевран привез ее сюда, она успела прийти в себя, начать жить. Но теперь, увидев перед собой свое прошлое, эльфийка почувствовала, как прахом осыпаются выстроенные вокруг сердца стены, а она сама летит в черную пустоту.
Милен опомнилась, почувствовав, как губы Алистера коснулись ее губ, слившись с ними в поцелуе, как его рука скользит по спине, по шнуровке на корсаже платья. Сердце пропустило один удар. Эльфийка распахнула глаза, уперевшись ладонями в грудь короля, попыталась оттолкнуть его от себя.
– Нет!
Алистер отодвинулся, все еще не выпуская ее из объятий.
Эльфийка часто дышала, сердце трепетало в груди, как крылышки колибри.
– Я должна идти, – прошептала Милен, отстраняясь. – Уже слишком поздно.
– Милен, я…
– Не важно. Теперь уже ничего не важно, – печально сказала Милен.
– Мы могли бы…
Милен посмотрела ему в лицо. Алистер увидел, как печальное выражение ее глаз сменяется холодной злостью.
– Что? Ты думаешь, что я хочу этого? Что раз я эльфийка, то могу согласиться на роль наложницы? Шлюхи?!
Алистер не думал, что можно кричать шепотом, но у Милен это получилось.
– Я…
– Ты швырнул мне в лицо мое происхождение, – голос эльфийки был не теплее ее взгляда. – А теперь думаешь, что я, все забыв, брошусь тебе на шею, просто потому, что ты так рад вспомнить прошлое?
– Нет, я так не думаю, – Алистер разжал руки, позволив Милен отойти на несколько шагов. – Я рад, что ты жива.
– Это не твоя заслуга.
Послышавшиеся шаги не позволили Алистеру ответить. Милен увидела Дагну, которая со свечой в руке быстро шла по коридору.
– Госпожа Табрис, – окликнула она эльфийку. – Я ищу вас. О, простите, я не узнала Ваше Величество, – девушка заметила Алистера и поклонилась. – Я хочу сказать, что госпоже Табрис нужно вернуться к себе, – она повернулась к Милен и пояснила: – Алвлен проснулся.
– Уже иду, – ответила Милен. – С Вашего позволения, Ваше Величество.
Алистер кивнул, и эльфийка быстро побежала по коридору к своим покоям.
Король схватил Дагну за плечо.
– Алвлен? Кто это?
– Это сын госпожи Табрис, – ответила девушка.
– Сын?
– Да, он родился два месяца назад, – девушка отстранилась. – С Вашего позволения, – поклонилась она, и ушла, оставив Алистера одного.
– Сын? – прошептал Алистер. – Ребенок Милен? – король считал в уме месяцы, и на его лице отразилось недоверие, тут же сменившееся страхом.
Ты дашь мне то, что сам уже имеешь, но о чем не знаешь. Не великая потеря. Так сделаешь, чтоб я владела этим.
Болотная ведьма! Она знала, что Милен жива! И он сам пообещал ей отдать ребенка Милен.
********
Эльфийка уложила сына в колыбель, подоткнула одеяльце и, поцеловав малыша, отошла к окну, обхватив себя руками за плечи. Из-под закрытых век по щеке побежала горячая слеза.
Скрипнула входная дверь. Послышались тихие шаги. Сильные руки обхватили ее за плечи. Эльфийка развернулась, уткнулась лицом в плечо Ворона, чувствуя, как его ладони гладят ее по спине.
– Ты дрожишь, – шепнул Зевран, крепче прижимая ее к себе. – Что случилось?
– Я сразилась с прошлым, – тихо ответила Милен.
– И?
– Я победила…
Она почувствовала, как его губы касаются ее лица, вытирая слезы. Эльфийка прерывисто вздохнула.
– Не уходи сегодня, – прошептала она. – Останься со мной.
– Я никуда не уйду, – ответил Ворон, подхватив ее на руки.[/cut]

[cut=Глава 15]

Комната, озаряемая теплым светом свечей. Легкий ветерок, проникающий сквозь открытое окно.
Зеленые глаза Милен блеснули, когда она посмотрела на Зеврана. Эльф осторожно поставил ее на пол около кровати.
– Я никуда не уйду, – снова сказал он.
Эльфийка медленно кивнула, на мгновение прикрыла глаза. Когда она распахнула их, они сияли, словно звезды. Девушка сделала шаг вперед, прижалась к эльфу, посмотрела ему в лицо.
Видеть так близко ее зеленые глаза, ее приоткрытые губы… Зевран не стал противиться искушению, коснувшись ее губ своими, ощутив их мягкость и нежность.
Милен задрожала, вздохнула и обвила руками его шею. Зевран углубил поцелуй, позволив их языкам медленно переплетаться.
Губы сливались в поцелуях, языки бесстыдно изучали мягкую теплую глубину рта, тела крепко прижимались друг к другу…
Зевран нащупал шнуровку корсажа ее шелкового платья и дрожащими пальцами развязал узелок. Глухой стон вырвался у него, когда рука добралась до ее тела, прикрытого теперь лишь тонкой тканью сорочки. Он отстегнул ее рукава и бросил на пол к корсажу. Туда же последовали и юбки. Теперь Милен стояла перед Зевраном в одной сорочке из белого батиста, украшенной вышивкой шелковой нитью. Сквозь тонкую ткань вырисовывалась маленькая грудь с розовыми упругими сосками. Медовые волосы волнами рассыпались по плечам.
Эльф наклонился и поцеловал сквозь ткань сосок и не отрывался от него, пока он не затвердел и не застыл в предвкушении.
Милен прерывисто вздохнула и прикрыла глаза.
– Ты такая горячая, — улыбнулся Зевран, — У тебя внутри горит огонь.
– Я так долго ждала, чтобы сбросить с себя оковы, – прошептала эльфийка. – Чтобы жить, познать саму себя, узнать, что такое счастье …
Он закрыл ей рот страстным поцелуем, затем принялся ласкать губами нежную кожу шеи. Его ласки возбуждали и дразнили ее, доводя до исступления.
Милен, проникнув руками под рубашку эльфа, ласкала его гладкую кожу, покрывавшую твердые мускулы, и сжигавшая ее страсть причиняла ей боль.
Он схватил ее руки и провел ими по своему животу и ниже, и она вздохнула, узнав, как сильно он жаждет ее.
– Я ждал тебя, Милен, – прошептал он ей на ухо. Его дыхание щекотало ее кожу. – Только тебя.
Эльфийка коснулась пальцами пряжки его ремня.
– Возьми меня, – шепнула она. – Возьми меня.
Зевран распутал тесемки сорочки на ее плечах. Легкая ткань соскользнула на пол, открыв взору эльфа прекрасное стройное тело.
– Ты прекрасна, – восхищенно выдохнул он, снова целуя ее.
Затем он легко подхватил эльфийку, уложил ее на постель, рывками избавился от собственной одежды и прижался к ее обнаженному телу своим.
Она, чувствуя горячую силу его желания, провела рукой по его ягодицам, затем сжала в ладони возбужденную плоть. Зевран ласкал нежную кожу ее бедер, медленно раздвигая их, и волны опьяняющего наслаждения пробежали по ее телу, и она вскрикнула, раскрываясь ему навстречу.
Их тела, наконец, слились. Он увлек ее в водоворот страсти, и она вскрикнула от восторга. Безумное счастье охватило ее.
Затем, утомленная ласками, она уснула, прижавшись к Зеврану, положив голову ему на грудь.
Эльф рассеянно гладил ее волосы, наслаждаясь тем, как они струятся между его пальцами, подобно шелку.
Сердце его ликовало от счастья. Милен была здесь, с ним. Он держал ее в своих объятиях. Даже если бы вдруг начал рушиться мир, Зевран не заметил бы этого. Потому что весь его мир был воплощен в ней.
************
– Алистер?
Анора толкнула ладонью дверь кабинета, которая легко распахнулась, и вошла внутрь. Короля в кабинете не было. Помещение освещалось свечами в подсвечнике, стоящем на широком столе, где в беспорядке лежали свитки и перья. Анора подошла к столу, рассеянно провела рукой по его поверхности. Женщина уже собиралась уходить, когда взгляд ее упал на письмо, которое писал Алистер, на имя женщины, которой оно было адресовано.
Королева схватила бумагу.
«Его величество король Алистер Тейрин имеет честь пригласить Командора Серых Стражей Ферелдена госпожу Милен Табрис на прием, который состоится…»
Командора? Когда эта дикарка успела стать командором? Впрочем, стоящий внизу письма оттиск королевской печати явно подтверждал этот факт. Анора положила бумагу на место, и заметила другой документ, лежащий на столе мужа. В нем говорилось о передаче эрлинга Аммарантайн в ленное владение госпоже Табрис и жаловании ей титула эрлессы.
Анора отшвырнула документ, так будто он обжег ей руки. Эрлессы?! Этого просто не могло быть!
– Анора?
Королева стремительно обернулась, встретившись взглядом с Алистером.
– Объясни мне, – задыхаясь, проговорила она. – Что это значит?
Женщина схватила свиток и дрожащими руками протянула его королю.
– Что это значит?!
– Это значит, что я передаю Амарантайн Серым Стражам, – спокойно ответил Алистер.
– Нет! – выкрикнула Анора. – Не Стражам, а ей! Ей ты отдаешь его!
– Да, – сказал король. – Я отдаю госпоже Табрис Амарантайн за ее обязанность нести военную службу. Это называется леном. Не вижу проблемы.
– Но зачем делать ее эрлессой?
– Потому что только дворянка может быть владелицей земли в Ферелдене. Ее звание Командора в Амарантайне приравняет ее положение к этому титулу. Так почему бы не узаконить его?
– Ты не посмеешь, – прошипела Анора. – Ты не посмеешь так меня унизить! Алистер, мы заключили сделку. Ты стал королем, я сохранила свое положение, ты оставил жизнь моему отцу. Ты можешь ненавидеть меня. Но я не позволю унижать меня, так или иначе.
– О чем ты говоришь?
– Табрис эльфийка! Она родилась и выросла в эльфинаже!
– Я не считаю, что у народа Ферелдена сохранилось прежнее отношение к благородному сословию после того, что сделал эрл Хоу с семьей Кусланд. А положение эльфов давно волнует меня. Надо что-то менять. Почему бы не начать это делать?
– Алистер, – Анора прошлась по кабинету, шурша подолом шелкового платья. – В Ферелдене, по-моему, не осталось человека, который не знал бы о твоей связи с Милен до нашей свадьбы. А теперь ты жалуешь ей титул эрлессы и отдаешь в ленное владение Аммарантайн! На что это похоже? Может быть, ты на приеме при всем дворе назовешь ее королевской фавориткой?!
– Это здесь не причем, – возразил король. – Я делаю это для блага Ордена и Ферелдена. И не отменю своего решения.
Анора гневно взглянула на короля и, шурша юбками, выбежала из кабинета.
Алистер устало опустился в кресло, потер рукой глаза.
Ведьма сказала ему правду. Он действительно нашел в Круге магов воина, которому по силам возглавить Серых Стражей и покончить с порождениями тьмы. Алистер был невероятно счастлив, узнав, что Милен жива. Он был рад видеть ее, говорить с ней… Снова ощутить вкус ее губ… Нет! Это уже не важно! Главное, что она цела, что она не погибла тогда, в бою с Архидемоном.
Мысль передать ей Амарантайн пришла внезапно, но едва

Valsharess,
молодец. интересно. с удовольствием читаю. жду продолжения.